История жизни
Спокойно, я - Ленька Пантелеев!
Леонид Пантелеев (настоящая фамилия Пантелкин, была изменена им в целях конспирации) родился в 1902 году в городе Тихвине, ныне Ленинградская область. Закончил начальную школу и профессиональные курсы, на которых получил престижную по тем временам профессию печатника - наборщика, затем работал в типографии газеты "Копейка". В 1919 году Пантелеев, еще не достигший призывного возраста, добровольно вступает в ряды Красной армии и отправляется на Нарвский фронт. Достоверно известно, что он принимал непосредственное участие в боях с армией Юденича и белоэстонцами, дослужился до должности командира пулеметного взвода.
Весной 1921 года пятимиллионная Красная армия, одержавшая победу в гражданской войне, была резко сокращена. Тысячи демобилизованных красноармейцев рассеялись по всей стране, и каждый из них сам должен был устраивать свою судьбу. Чем занимался Пантелеев после демобилизации, точно известно не было. И лишь совсем недавно подтвердились слухи - действительно, в это время он служил в органах ВЧК! Потребовалось немало времени, чтобы документально подтвердить этот факт. Лишь недавно в архивах ФСБ было найдено личное дело Пантелеева.
Текст архивной справки короток, но информативен: "Материалы отдела оперативных фондов... - личное дело №119135 на Пантелкина Леонида Ивановича, 1902 года рождения, уроженца города Тихвина, быв. Новгородской губернии. Как усматривается из материалов этого дела, Пантелкин Л.И. 11 июля 1921 года был принят на должность следователя в военно-контрольную часть дорожно-транспортной Чрезвычайной комиссии (ВЧК ДТЧК) объединенных Северо-Западных железных дорог. 15 октября 1921 года переведен на должность агента-контролера в отдел ДТЧК в город Псков, а в январе 1922 года уволен по сокращению штатов. Номер приказа и конкретная дата увольнения не указаны".
В общем, понятно, из каких соображений эти факты широко не афишировались. Чекист, ставший бандитом, - идеальная почва для разнообразных спекуляций. Тем более до сих пор неясна причина увольнения Пантелеева из органов ВЧК. Версий много. Самая распространенная- оказался нечист на руку, был схвачен с поличным и т.д. Возможно, у него не сложились отношения с начальством. Не исключен и другой вариант - Пантелеев стоял на радикальных позициях партийцев - леваков и отрицательно относился к новой экономической политике, что и послужило причиной увольнения.
Так или иначе, в начале 1922 года Пантелеев оказался в Петрограде, сколотил небольшую банду и принялся за грабежи. Состав банды был довольно пестрым. В нее входили сослуживец Пантелеева по Псковской ВЧК Варшулевич, Гавриков, бывший во время гражданской войны комиссаром батальона и членом РКП(б), а также профессиональные уголовники типа Александра Рейнтопа (кличка Сашка-пан) и Михаила Лисенкова (кличка Мишка-Корявый).
Первой серьезной акцией группы Пантелеева стал налет на квартиру известного петроградского меховщика Богачова. 4 марта 1922 года, в три часа дня, когда хозяев не было дома, три налетчика с револьверами в руках ворвались в квартиру, связали прислугу. Взломав шкафы и ящики, бандиты забрали находившиеся в доме ценности и спокойно вышли через черный ход. Ровно через две недели банда Пантелеева ограбила квартиру доктора Грилихеса, занимавшегося частной практикой. Почерк налетчиков был тот же - средь бела дня они под видом пациентов проникли в квартиру, ограбили ее владельца и скрылись.
Весной 1922 года о банде Пантелеева заговорил весь Петроград. Дело в том, что, совершая налеты, Ленька сначала стрелял в воздух, а затем обязательно называл свое имя. Это был психологический ход - бандиты создавали себе авторитет, а заодно подавляли волю своих жертв, их способность к сопротивлению. Причем, на "гоп-стоп" налетчики брали только богатых нэпманов, не трогая обычных обывателей. Более того, некоторым симпатичным оборванцам и беспризорникам Пантелеев лично выделял небольшие суммы денег, чем снискал себе славу "петроградского Робин Гуда".
Милиция серьезно занялась дерзкой бандой. 12 июня на Загородном проспекте сотрудник уголовного розыска по приметам опознал Леньку и попытался его задержать. Вспыхнула перестрелка, к погоне подключились постовые милиционеры. Но Пантелеев ушел проходными дворами, застрелив одного из постовых. То, что милиция села на хвост банде, нисколько не смутило ее главаря. 26 июня последовало ограбление квартиры доктора Левина. На этот раз налетчики были одеты в форму балтийских матросов.
Затем Пантелеев приобрел на барахолке кожаную куртку, фуражку и стал выдавать себя на сотрудника ГПУ. По поддельным ордерам банда произвела обыск и реквизицию ценностей у нэпманов Аникеева и Ищенса. В августе бандиты остановили на Марсовом поле пролетку и ограбили троих ее пассажиров - отобрали деньги, часы, золотые кольца. Через несколько дней такое же разбойное нападение было совершено у ночного клуба "Сплендид-палас".
1 сентября налетчики решили ограбить обувной магазин "Кожтреста", находившийся на углу Невского проспекта и улицы Желябова. Но здесь их уже ждала засада. Бандиты оказали при задержании ожесточенное сопротивление, открыв огонь из револьверов. Перестрелка вскоре переросла в рукопашную схватку. Пантелеева удалось скрутить только после того, как его оглушили. Во время перестрелки в зале магазина погиб помощник 3-го отделения милиции Бардзай.
Побег из тюрьмы
Под усиленной охраной налетчиков доставили в 1-й исправдом - ныне следственный изолятор Кресты. Следствие продвигалось быстро, и уже в октябре обвиняемые Леонид Пантелеев, Николай Гавриков, Михаил Лисенков и Александр Рейнтоп, предстали перед судом.
Оказавшись на скамье подсудимых, Пантелеев вел себя уверенно и даже нагло. Он сыпал блатными словечками, ругался матом, читал наизусть стихи Сергея Есенина, пытался петь похабные песни и даже умудрился закрутить "платонический" роман с невестой своего адвоката, которая регулярно посещала процесс. В общем, произвел самое благоприятное впечатление на публику.
На вопросы прокурора Ленька отвечал дерзко и, в конце концов, заявил: "Граждане судьи, к чему весь этот балаган? Все равно я скоро сбегу". И действительно, в ночь с 10 на 11 ноября Леонид Пантелеев с тремя подельниками совершил побег из строгоохраняемой тюрьмы Кресты.
Сбежать из тюрьмы во все времена было делом непростым. А тем более из Крестов.
Знаменитая петербургская тюрьма была построена в 1893 году, недалеко от Финляндского вокзала. Свое название, сначала неофициальное, получила из-за того, что два корпуса для содержания заключенных были построены в виде перекрестий равной длины. Тюремные корпуса были обнесены мощным шеститиметровым забором, опутанным колючей проволокой. По углам периметра установили вышки с прожекторами (тогдашнее техническое новшество) и охраной. Часовые на вышках были вооружены ручными пулеметами системы "кольт" или "льюис". Все это надежно гарантировало от побегов.
Пантелеев содержался в камере №196, расположенной на втором этаже следственного корпуса. Его подельники - неподалеку. Лисенков в соседней 195-й камере, Рейнтоп - в 191-й, и чуть подальше Гавриков - в 185-й камере.
Сразу заработал и тюремный телеграф. Пантелееву удалось связаться со своими коллегами по преступному бизнесу. Рейнтоп, состоявший в тюремной обслуге, также решил бежать. Ему удалось наладить "деловые отношения" с надзирателем четвертой галереи Иваном Кондратьевым. Тот уже давно имел контакты с петроградским преступным миром и согласился помочь банде бежать.
Кондратьев указал арестованным слабое место на внешней стене. Как раз недалеко от бани, примыкающей к улице Комсомола, к стене в штабель были свалены дрова. Приближалась зима, а тюрьма тогда еще отапливалась по старинке - печками. Верхушка уложенных в поленницы дров почти доходила до верхнего уровня стены. Но прыгать на другую сторону с многометровой высоты было опасно. Поэтому Лисенков, незаметно от охраны, стал плести из одеял и простыней веревки, по которым можно было спуститься с высокой стены на землю.
Первоначально побег был намечен на 7 ноября. Но в этот день что-то не сложилось. Следующая попытка была предпринята в ночь с 10 на 11 ноября. Надзиратель Кондратьев выпустил из камер Лисенкова, Рейнтопа, Пантелеева, Гаврикова, и отрубил в галерее свет. Более того, ему удалось обесточить весь корпус.
Возникает резонный вопрос - а почему, после того как погас свет, надзиратели не объявили всеобщую тревогу? Ответ прост - в те времена городские подстанции работали на пределе технического износа, и отключение света в тюрьме было делом обычным. Охрана Крестов никак не отреагировала на очередную "аварию".
В темноте четверо бандитов и Кондратьев стали продвигаться к главному посту. Здесь они неожиданно наткнулись на главного надзирателя 4-й галереи Васильева. Тот чиркнул спичкой, узнал Кондратьева и произнес:
- Ты чего, Иван, тут в темноте бродишь? Пьяный что ли, чуть меня с ног не сбил. А это что за гаврики с тобой?
Больше Васильев сказать ничего не успел. Пантелеев и Рейнтоп набросились на него и задушили бельевой веревкой. Кондратьева для видимости оглушили и связали другой веревкой. Ленька переоделся в форменную шинель убитого надзирателя, надел фуражку, сунул в кобуру наган, и стал изображать из себя конвоира. Всей группе удалось спокойно выбраться из корпуса. На улицу вышли запасным ходом, по которому заключенных водили в баню. В обычные дни вахты там не было. Ключи от дверей забрали у Кондратьева. Дальше все пошло как по маслу. Налетчики бегом преодолели узкий тюремный двор, вскарабкались на штабель с дровами, специальными ножницами перерезали колючую проволоку. Затем размотали заранее приготовленные веревки, закрепили их, и спустились на волю. В ближайшем переулке беглецов уже ожидал лихач с крытым верхом. Охрана на вышке ничего не заметила, шел сильный дождь со снегом, а прожектор светил в другую сторону.
Схватка в "Дононе"
Свой удачный побег Пантелеев решил отпраздновать в фешенебельном ресторане "Донон". В те времена это было злачное место, известное во всем Петрограде. Там регулярно собирались налетчики, грабители, разного рода темные личности, а также богатые коммерсанты, представители новой, нэпманской элиты.
9 декабря 1922 года (через четыре недели после побега!), Пантелеев завалился в "Донон" вместе со своей правой рукой Гавриковым и другим бандитом - Варшулевичем. Ленька по случаю праздника приоделся в новый офицерский френч и до блеска надраил сапоги.
Поначалу все шло благополучно. Но Пантелеев перебрал коньяка и сцепился с какой-то нэпманской компанией. Чтобы предотвратить драку, метрдотель вызвал милицию. Увидев в зале ресторана постовых, Пантелеев выхватил маузер.
В известном телесериале "Рожденная революцией" утверждается, что Пантелеев был застрелен в зале ресторана "Донон". Но это творческий вымысел режиссера и сценариста. На самом деле события разворачивались иначе. В завязавшейся перестрелке Варшулевич был убит. Пантелеев и Гавриков выскочили через черный ход и бросились врассыпную. Гаврикова задержал на Невском проспекте разъезд конной милиции. Вскоре его расстреляли.
Пантелееву повезло больше. Раненный в руку, он выбрался из схватки. По набережной Мойки добежал до Павловских казарм, а дальше двинулся в сторону Литейного проспекта. На место происшествия прибыли агенты угрозыска со служебной собакой. Она довела сыщиков до Марсова поля, где след рецидивиста обрывался. Агенты наугад прошли по Пантелеймоновской улице, миновали церковь и... не заметили лежавшего там Пантелеева. Всю ночь налетчик пролежал на каменном полу церкви, а утром укрылся на одной из своих "малин".
Схватка в ресторане наделала много шума. По городу вновь поползли слухи о неуловимости Пантелеева и его необыкновенном "фарте". После перестрелки в "Дононе" Пантелеев стал вдвое осторожней и осмотрительней.
У него появился новый план. Он решил покинуть Петроград и пробиться в Эстонию. Перейти границу намечалось в районе Пскова - эти места были хорошо знакомы Леньке по службе в Красной армии. Но уйти за кордон налетчик решил не с пустыми руками - нужны были деньги, драгоценности.
Пантелеев быстро сколотил новую банду, которая в течение трех месяцев действовала особенно активно, оставляя за собой кровавые следы. Налетчики разбились на пары, жили на разных квартирах, объединяясь только на время грабежей. Затем все разбегались и ложились на дно. Позднее милиционеры подсчитали, что у Леньки было более тридцати надежных убежищ в разных районах города.
Новая тактика принесла свои плоды. Милиция потеряла Пантелеева из вида. Считается, что за последние три месяца банда совершила 10 убийств, 15 налетов, 20 уличных грабежей. Но это приблизительные цифры, точной статистики не знает никто. Оружие "пантелеевцы" пускали в ход уже без предупреждения.
Самым кровавым оказался налет на квартиру инженера Романченко. Ворвавшись в переднюю, бандиты ножами прикончили хозяина и его жену, выстрелом в упор застрелили бросившуюся на них собаку.
Однажды Пантелеев почувствовал за собой слежку. Молодой матрос шел за ним уже два квартала, никуда не сворачивая. Ленька свернул за угол, достал маузер, и когда появился "хвост", выпустил в него всю обойму. Но ошибся - матрос в уголовном розыске не служил, а просто шел домой в увольнение.
Через день Пантелеев подстрелил настоящего сотрудника "угро", который увязался за ним на улице. Город охватила паника. С наступлением темноты люди боялись выходить на улицу. Скобяные мастерские были завалены заказами на различные хитроумные замки, цепочки. Все совершаемые в городе грабежи, разбои и убийства молва стала приписывать Пантелееву.
Налетчики несколько раз вступали в перестрелку с разъездами конной милиции, агентами "угро", постовыми и успешно скрывались.
Кровавый финал
Чтобы помочь уголовному розыску ликвидировать опасную банду, к делу подключилось ГПУ. Было создано несколько специальных ударных групп, в состав которых вошли опытные чекисты. Они еще раз проанализировали связи Пантелеева. В местах его возможного появления было выставлено двадцать засад. Одна из пантелеевских "малин" находилась в доме N38 по Можайской улице. Поздно вечером 12 февраля в эту квартиру, открыв дверь своим ключом, вошли двое неизвестных. В засаде находились четыре красноармейца спецполка ГПУ и старший группы молодой чекист Иван Бусько. От неожиданности все несколько растерялись. Первым пришел в себя более опытный Пантелеев. Он резко шагнул вперед и твердым голосом произнес:
- В чем дело, товарищи, кого вы здесь ждете? Одновременно он попытался вытащить из кармана пистолет. Однако курок зацепился за одежду, грянул непроизвольный выстрел. Тут открыла огонь засада. Пантелеев с простреленной головой замертво рухнул на пол. Лисенков, раненный в шею, попытался убежать, но был задержан.
Один из красноармейцев побежал в ближайшее отделение милиции и по телефону вызвал опергруппу. Она прибыла очень быстро. Сотрудники ГПУ увидели следующую картину - в коридоре огромная лужа крови, ей же перепачкан весь пол в квартире. На кухне, прямо у входа, головой к окну лежал труп. В комнате, на стуле, покачиваясь из стороны в сторону, сидел молодой парень, перевязанный бинтами. Его охраняли двое красноармейцев с винтовками.
Один из оперативников сел за стол и стал писать протокол осмотра места прошествия и акт опознания трупа:
"1923 года февраля месяца 13 дня.
Мы, нижеподписавшиеся сотрудники УР, прибыв в дом №38 кв.21 по Можайской улице, на месте происшествия осмотрели труп убитого в засаде, по всем имеющимся приметам установили... Рост покойника примерно 176 см, волосы крашеные, шея толстая. С левой стороны, выше глаза на голове трупа шрам, закрывающий проход пули. Очертания лица ясно доказывают оригинал фотографического снимка известного бандита-рецидивиста Леонида Пантелеева. ...В карманах трупа найдено: браунинг испанский и маузер, черный новый бумажник, в нем 2600 руб., документы на имя Иванова: трудовая книжка и удостоверение личности, две цепочки желтого металла, медаль с надписью "За усердие", браслет желтого металла, перстень с двумя белыми и одним красным камнем, кольцо с дамским портретом, кольцо желтого металла с голубым камнем".
Утром в петроградских газетах появилась небольшая заметка: "В ночь с 12 на 13 февраля ударной группой по борьбе с бандитизмом при губернском отделе ГПУ с участием уголовного розыска после долгих поисков пойман известный бандит, прославившийся за последнее время своими зверскими убийствами и налетами, Леонид Пантелкин, по кличке "Ленька Пантелеев". При аресте Ленька оказал отчаянное вооруженное сопротивление, во время которого он УБИТ".
6 марта 1923 года по приговору коллегии ГПУ были расстреляны остальные девять участников банды. Но по Петрограду упорно ходили слухи, что Ленька жив, и еще себя покажет. Несколько раз в ходе налетов неизвестные бандиты называли себя то Пантелеевым, то Лисенковым, то Гавриковым. И тогда власти пошли на экстраординарную меру. Тело Пантелеева было искусно "отреставрировано" и выставлено на всеобщее обозрение в морге Обуховской больницы. Посмотреть на легендарного налетчика пришли тысячи петроградцев. Только после этого кривая слухов резко пошла вниз.
А голову Леньки, заспиртовав, отправили в учебный кабинет криминалистики уголовного розыска. Три года назад этот "экспонат" был случайно обнаружен на юридическом факультете Санкт-Петербургского госуниверситета.
В конце жизни он успел завершить исповедь "Верую...". О детской вере, которую вдруг утратил после того, как отец пропал без вести, и еще о мерзких атеистических памфлетах, которые лились из-под его пера рекой. О новых идолах и божках, заменивших Бога: Коминтерн, революция, интернационал... О первой сатанинской краже в женском монастыре. О безотцовщине и беспризорном детстве в колонии трудового перевоспитания ШКИД - школа имени Достоевского.
"Республику ШКИД", написанную Пантелеевым вместе с другом Григорием Белых, все читали. В стране, где сотни беспризорников от убитых белых и красных родителей прошли через колонию, книга Леонида Пантелеева и Григория Белых была бестселлером. Но в 1938-м Григория Белых арестовали. А книгу запретили и, казалось, предали забвению навсегда. Тем более что против "Республики ШКИД" выступал сам Макаренко, сторонник строгой военной муштры и железной дисциплины. Либерально-демократический Виктор Николаевич Сорокин - Викниксор - прямой антипод автора "Педагогической поэмы".
Справедливости ради следует отметить, что и макаренковцы, и шкидовцы стали новым поколением если не интеллигентов, то по крайней мере высококлассных специалистов. Свидетельство тому - судьба самого Леонида Пантелеева. Атеистический фанатизм и революционную упертость как водой смыло во время ленинградской блокады. С неба сыпались немецкие бомбы. Одна разорвалась в нескольких метрах от его постели. Тяжело контуженный, чуть живой от голода, шепча неизвестно откуда всплывшие молитвы, выполз на лестничную площадку. И, словно откликнувшись на молитву, вышла женщина, склонилась над погибающим и спасла ему жизнь, влив в рот кипятка, чуть подслащенного сгущенкой. А ведь сама шаталась от голода.
Пантелеев был уверен, что от бомб, от голодной смерти, от расстрела спасли его внезапно вырвавшиеся из уст молитвы.
Для поколения 1960-х одним из признаков потепления стало издание, а затем и замечательная экранизация Геннадием Полокой "Республики ШКИД". Вся страна запомнила наизусть молитву беспризорника Мамочки: "У кошки четыре ноги, / позади у нее длинный хвост. / Но трогать ее не моги, не моги / за ее малый рост, малый рост". Трогали, еще как трогали. И сам Пантелеев с ужасом вспоминает, как силой срывал с груди беспризорника ладанку. Там был крест и горсточка родной земли. Все растоптал. А потом они подружились. Через много-много лет, в начале 50-х тот беспризорник стал директором карельского издательства и первым напечатал рассказ опального писателя, за что его долго потом топтали коллеги по родной партии. Этот же человек издал знаменитый роман Майю Лассилы "За спичками".
Говоря об этой судьбе, Пантелеев заметил, что многие атеисты и члены партии в душе так и остались христианами. По делам их надо оценивать, а не по вынужденным словам. Самого же Пантелеева любили прежде всего за его слова. За трогательную документальную повесть о дочери "Наша Маша", за покаянную книгу мемуаров "Верую...". И, конечно, за островок свободы в несвободном государстве - республику ШКИД. Давно умерли все герои этой документальной утопии, а сама республика остается. Кто ее создал? Викниксор, Мамочка, Белых, Пантелеев. Беспризорные дети осиротевшей страны.
У каждого есть страна детства. У Льва Кассиля - Швамбрания, у Пантелеева - христианская по сути республика ШКИД. Эта книга, как все творчество писателя, написана поверх барьеров. Политические системы приходят и уходят, а человек остается самим собой. Давно стали пословицей слова: "Если не будете как дети, не войдете в Царствие Небесное". Леонид Пантелеев вошел - вместе с целым поколением беспризорников ХХ века.
4 марта 1922 года Пантелеев совершил свой первый бандитский налет на квартиру меховщика Богачева. А до этого он являлся агентом - контролером транспортной ВЧК Пскова, откуда его уволили по сокращению штатов. Но сокращения здесь ни при чем. В 1925 году в журнале “Суд идет” Сергей Кондратьев, начальник 1-й бригады ленинградского уголовного розыска, занимавшейся борьбой с бандитизмом, напишет, что Пантелеев “на одном из обысков занялся грабежом”. Вот и выгнали. Время было трудное, суровое. Псков фактически являлся пограничным городом, поэтому шума не стали поднимать.
Пантелеев приехал в Петроград, потолкался по биржам, хотя с его профессией типографского наборщика найти работу особых проблем, даже в то время, не составляло.
Но ограбив меховщика Богачева, Пантелеев совершил еще ряд удачных ограблений, причем вел себя довольно шумно, бравировал перед жертвами своей неуловимостью, нередко унижал и избивал несчастных. Кроме того, бандит стал все чаще пускать в ход оружие.
4 сентября 1922 года в центре города, в обувном магазине, Пантелеева удалось взять живым. Наручники на руках бандита защелкнул Сергей Кондратьев. При задержании двое сотрудников милиции погибли. Счет Пантелееву был предъявлен солидный - одних только убийств набралось более десятка! В ноябре 1922-го над преступником начался суд, а ночью он и трое его близких сообщников совершили побег из знаменитых питерских “Крестов”.
И вновь на темных улицах Петрограда загремели бандитские выстрелы. В ночь с 12 на 13 февраля 1923 года, попав в засаду на Можайской улице, Пантелеев был убит молодым сотрудником Петроградского ОГПУ Иваном Бусько.
Надо сказать, что, судя по петроградским газетам тех лет, особого внимания это событие не вызвало.
Уже через несколько дней пресса вообще перестала о нем упоминать. “Пантелиада” же началась значительно позже...
Ляпы начинаются с первых же кадров. Вот Пантелеев бежит из немецкого лагеря для военнопленных вместе с... Сергеем Кондратьевым.
Повторюсь: Сергей Иванович Кондратьев - лицо историческое, и в 1922 году был начальником 1-й бригады уголовною розыска Петрограда, а с Пантелеевым он познакомился только 4 сентября 1922 года, когда “брал” бандита. Это задокументированный факт! Воевал же Cepгей Иванович в Первую мировую на Кавказском фронте против турок.
Пантелеев же, по непроверенным данным, то ли в 1919, то ли в 1920 году находился в плену. То ли у белых, то ли у эстонцев, которые вместе с Юденичем наступали на Петроград. Немцы же, после боев под Псковом, на Питер, как известно, так и не пошли! А в фильме - такой лихой побег со стрельбой, убитыми немецкими офицерами и часовыми... Такого факта быть не могло и еще по одной причине - у немцев лагерей для русских военнопленных ни под Псковом, ни под Питером не было!
А возьмите эпизод, где Пантелеев вместе с продотрядом (!) приходит в деревню. Дело в том, что продотряды посылать к крестьянам перестали с началом НЭПа, в 1921 году. Ну а уж целая агитбригада, прибывающая в деревню вместе с продотрядом, где начинается роман будущего бандита со “звездой ансамбля” цыганкой Азой, - это уже совсем нечто!
С целью внедрения Пантелеева в бандитскую среду в сериале его сажают в камеру, где вперемешку сидят подследственные, ждущие суда и... осужденные к высшей мере наказания! Причем они спокойно играют в карты и даже на гитаре. В камере - чуть ли не стерильная чистота... И это в тюрьме, да в 20-е годы! К тому же в российской тюрьме осужденные к высшей мере всегда содержались отдельно от других заключенных. Так же, как и подследственные - от тех, кто уже осужден.
И конечно, самой “забойной” сценой сериала явилось воскрешение командира продотряда Васильева. Того самого, которому мужики топором вскрыли живот и зерна туда напихали. Думается, что даже сегодня, попади пациент после такого “харакири” к самым лучшим, вооруженным самой современной техникой хирургам, вряд ли бы выжил. А тогда, да еще в глухой деревне...
Наконец на экране начинается разгром банды. Один за одним ее участники попадают в тюрьму. И вот кульминация - арест самого Пантелеева в обувном магазине. Он происходит по звонку продавщицы-комсомолки. “Вот они, будущие стукачи” - как бы говорят авторы.
Стрельбы было тогда действительно много. И один сотрудник милиции был убит, а другой тяжело ранен. В перестрелке действительно принимал участие и Сергей Кондратьев и, к сожалению, так и оставшийся за страницами сценария Иван Бодунов. Они-то и взяли негодяя живым. А на экране - какая-то бездумно палящая из трехлинеек толпа милиционеров...
Седьмая серия начинается с того, что в камеру к Пантелееву приводят анекдотчика, который “сидит по 58 статье” за антисоветскую пропаганду. Заодно анекдотчик тут же рассказывает сокамерникам пару бородатых анекдотов. Остается лишь сказать, что 58 статья в Уголовном кодексе появилась только в 1927 году, как и сам Уголовный кодекс!
Как известно, Пантелееву и троим его сообщникам удалось сбежать из “Крестов”. И помог им в этом надзиратель Кондратьев (однофамилец Сергея Ивановича Кондратьева). В фильме же это делает надзиратель по кличке Харон за 20 миллионов рублей. Вообще-то, в действительности сумма была 20 миллиардов (!), которую Пантелеев обещал оплатить эквивалентным числом золотых монет. А 20 миллионов в то время являлись очень небольшими деньгами - на несколько буханок хлеба!
Восьмая, заключительная серия, начинается с судебного заседания, где Пантелеев, чистосердечно “раскаявшись”, сообщает, что все награбленное передано им в фонд помощи голодающим Поволжья, бездомным детям... Тут создатели фильма выглядят просто победителями над “неправым и скорым советским судом”. Такого-то благородного разбойника засудить хотят! Уж больно хотелось авторам сериала сделать из него то ли Робин Гуда, то ли Владимира Дубровского.
А вот волчья натура бандита и его сообщников, их цинизм, жестокость, беспардонность, жадность так фактически и остались за кадром.
Задача любого милицейского детектива - прежде всего показать неизбежность разоблачения и наказания преступников и представить зрителю профессионализм и высокие морально-нравственные качества тех, кто раскрыл преступление.
К сожалению, авторы сериала изначально задались целью дискредитации сотрудников милиции и чекистов. Идея о внедрении Пантелеева в преступную среду с целью “добывания средств для голодающих Поволжья и восстановления страны” красной нитью проходит через весь сериал. Как же надо не любить свою историю! Как не знать ее, чтобы додуматься до такого! Фактически это кощунство! Не раз приходилось беседовать об этом времени с ветеранами нашей милиции, в том числе и с непосредственными участниками ликвидации банды Пантелеева. Это были настоящие рыцари своей нелегкой службы в уголовном розыске, личностями талантливыми, высоко интеллектуальными, занявшие в итоге высокие посты в правоохранительных органах страны.
Сергей Иванович Кондратьев в итоге стал полковником госбезопасности, начальником отдела кадров КГБ по Карело-Финской ССР. Иван Васильевич Бодунов - сыщик от бога, автор учебника по криминалистике, великолепных мемуаров, консультант первых советских кинодетективов - “Дело Румянцева”, “Жестокость”, “Испытательный срок”, “Верьте мне, люди”. В годы Великой Отечественной войны - в 1942 - 1943 годах - начальник уголовного розыска Управления милиции НКВД СССРПетр Прокофьевич Громов, человек, активно разрабатывавший совместные милицейско-чекистские операции по ликвидации банд, стал в итоге комиссаром милиции, начальником железнодорожной милиции СССР. Леонид Федорович Дмитриев, организатор засады, в которой был убит Пантелеев, в годы войны стал начальником контрразведки Ижорского укрепрайона на знаменитом Ораниенбаумском пятачке Ленинградского фронта, он - один из первых бойцов отдела по борьбе с бандитизмом Петроградского ОГПУ, созданного в январе 1922 года. Полковник госбезопасности. Иван Григорьевич Бусько после ликвидации банды Пантелева, в двадцать лет, стал начальником погранзаставы на острове Сахалин, начальником отдела “Смерш” ряда крупных воинских подразделений в годы Великой Отечественной войны...
И вот такие люди фактически остались за бортом сериала.
Остались за кадром и старые, еще дореволюционной выучки сыщики - Сергей Кренев и Алексей Сальков.
Зато на первый план вышли какие-то Громские, Грихилесы - люди, которых отродясь не было ни в милиции, ни в ГПУ. А ведь дело Пантелеева - это действительно очень серьезное и очень интересное дело. И в плане раскрытия, и в плане проведения оперативно-розыскных мероприятий по ликвидации банды, насчитывавшей 27 человек, в том числе девять женщин. Вполне можно было обойтись и без мифических цыганок и ресторанных сцен с участием чекистов.
Но бандит, предатель, наркоман оказался возведенным стараниями авторов сериала едва ли не в национальные герои! Кому это нужно?
Часто бывает так, что писатели придумывают своих героев – дают им вымышленные имена и отправляют на поиски невероятных приключений, которых на самом деле никогда не было. Но в этой книге все иначе. Ленька Пантелеев – это псевдоним автора, Алексея Ивановича Еремеева (1908–1987). И все, что написано в этой повести, – правда.
Герой и автор этой книги, Ленька Пантелеев, родился в Петербурге. Он хотел бы жить как обыкновенный человек – любить родителей, ходить в школу, дружить с хорошими детьми. Но ему не повезло – он рос в сложное для страны время. Началась Первая мировая война (1914–1918), потом в Российской империи за один 1917-й год случились две революции, после чего разразилась кровопролитная гражданская война (1918–1922).
В России наступила новая жизнь. Город Санкт-Петербург переименовали, превратили в Петроград, а затем в Ленинград. Вот только жить там стало невозможно. Свирепствовал голод, царила безработица. Люди умирали от холода, потому что топить печи было нечем, гибли от инфекционных болезней, потому что не хватало врачей и лекарств. Многие дети остались без попечения родителей и оказались на улице. Армия оборванных, голодных, нищих детей промышляла мелкими кражами и была постоянной головной болью городских обывателей.
Из этой книги вы узнаете, как Ленька Пантелеев стал беспризорником. Он встретил немало замечательных людей, которые помогли ему выжить и остаться человеком. Ему посчастливилось попасть в число воспитанников Школы-коммуны имени Достоевского (ШКИД).
Как складывалась дальнейшая судьба Леньки и его друзей, рассказывает повесть Леонида Пантелеева и Григория Белых «Республика ШКИД», по которой был снят знаменитый одноименный художественный фильм.
Весь этот зимний день мальчикам сильно не везло. Блуждая по городу и уже возвращаясь домой, они забрели во двор большого, многоэтажного дома на Столярном переулке. Двор был похож на все петроградские дворы того времени – не освещен, засыпан снегом, завален дровами… В немногих окнах тускло горел электрический свет, из форточек то тут, то там торчали согнутые коленом трубы, из труб в темноту убегал скучный сероватый дымок, расцвеченный красными искрами. Было тихо и пусто.
– Пройдем на лестницу, – предложил Ленька, картавя на букве «р».
– А, брось, – сердито поморщился Волков. – Что ты, не видишь разве? Темно же, как у арапа за пазухой.
– А все-таки?..
– Ну все-таки так все-таки. Давай посмотрим.
Они поднялись на самый верх черной лестницы.
Волков не ошибся: поживиться было нечем.
Спускались медленно, искали в темноте холодные перила, натыкались на стены, покрытые толстым слоем инея, чиркали спичками.
– Дьявольщина! – ворчал Волков. – Хамье! Живут, как… я не знаю… как самоеды какие-то. Хоть бы одну лампочку на всю лестницу повесили.
– Гляди-ка! – перебил его Ленька. – А там почему-то горит!..
Когда они поднимались наверх, внизу, как и на всей лестнице, было темно, сейчас же там тускло, как раздутый уголек, помигивала пузатая угольная лампочка.
– Стой, погоди! – шепнул Волков, схватив Леньку за руку и заглядывая через перила вниз.
За простой одностворчатой дверью, каких не бывает в жилых квартирах, слышался шум наливаемой из крана воды. На защелке двери висел, слегка покачиваясь, большой блестящий замок с воткнутым в скважину ключом. Мальчики стояли площадкой выше и, перегнувшись через железные перила, смотрели вниз.
– Лешка! Ей-богу! Пятьсот «лимонов», не меньше! – лихорадочно зашептал Волков. И не успел Ленька сообразить, в чем дело, как товарищ его, сорвавшись с места, перескочил дюжину ступенек, на ходу с грохотом сорвал замок и выбежал во двор. Ленька хотел последовать его примеру, но в это время одностворчатая дверь с шумом распахнулась и оттуда выскочила толстая краснощекая женщина в повязанном треугольником платке. Схватившись руками за место, где за несколько секунд до этого висел замок, и увидев, что замка нет, женщина диким пронзительным голосом заорала:
– Батюшки! Милые мои! Караул!
Позже Ленька нещадно ругал себя за ошибку, которую он сделал. Женщина побежала во двор, а он, вместо того чтобы подняться наверх и притаиться на лестнице, кинулся за ней следом.
Выскочив во двор и чуть не столкнувшись с женщиной, он сделал спокойное и равнодушное лицо и любезным голосом спросил:
– Виноват, мадам. Что случилось?
– Замок? – удивился Ленька. – Украли? Да что вы говорите? Я видел… Честное слово, видел. Его снял какой-то мальчик. Я думал, это ваш мальчик. Правда думал, что ваш. Позвольте, я его поймаю, – услужливо предложил он, пытаясь оттолкнуть женщину и юркнуть к воротам. Женщина уже готова была пропустить его, но вдруг спохватилась, сцапала его за рукав и закричала:
– Нет, брат, стой, погоди! Ты кто? А? Ты откуда? Вместе небось воровали!.. А? Говори! Вместе?!
И, закинув голову, тем же сильным, густым, как пожарная труба, голосом она завопила:
– Кар-раул!
Ленька сделал попытку вырваться.
– Позвольте! – закричал он. – Как вы смеете? Отпустите! Но уже хлопали вокруг форточки и двери, уже бежали с улицы и со двора люди. И чей-то ликующий голос уже кричал:
– Вора поймали!
Ленька понял, что убежать ему не удастся. Толпа окружила его.
– Кто? Где? – шумели вокруг.
– Вот этот?
– Замок сломал.
– В прачечную забрался…
– Много унес? А?
– Какой? Покажите.
– Вот этот шкет? Курносый?
– Ха-ха! Вот они – полюбуйтесь, пожалуйста, – дети революции!
– Бить его!
– Бей вора!
Ленька вобрал голову в плечи, пригнулся. Но никто его не ударил. Толстая женщина, хозяйка замка, крепко держала мальчика за воротник шубейки и гудела над самым его ухом:
– Ты ведь знаешь этого, который замок унес? Знаешь ведь? А? Это товарищ твой? Верно?
– Что вы выдумываете! Ничего подобного! – кричал Ленька.
– Врет! – шумела толпа.
– По глазам видно – врет!
– В милицию его!
– В участок!
– В комендатуру!
– Пожалуйста, пожалуйста. Очень хогошо. Идемте в милицию, – обрадовался Ленька. – Что же вы? Пожалуйста, пойдемте. Там выяснят, вог я или не вог.
Ничего другого ему не оставалось делать. По горькому опыту он знал, что как бы ни было худо в милиции, а все-таки там лучше, надежнее, чем в руках разъяренной толпы.
– Ты лучше сообщника своего укажи, – сказала какая-то женщина. – Тогда мы тебя отпустим.
– Еще чего! – усмехнулся Ленька. – Сообщника! Идемте, ладно…
И хотя за шиворот его все еще держала толстая баба, он первый шагнул по направлению к воротам.
В милицию его вела толпа человек в десять.
Ленька шел спокойно, лицо не выдавало его – на его лице с рождения застыла хмурая мина, а кроме того, в свои четырнадцать лет он пережил столько разных разностей, что особенно волноваться и беспокоиться не видел причин.
«Ладно. Плевать. Как-нибудь выкручусь», – подумал он и, посвистывая, небрежно сунул руки в карманы рваной шубейки.
В кармане он нащупал что-то твердое.
«Нож», – вспомнил он.
Это был длинный и тонкий, как стилет, колбасный нож, которым они с Волковым пользовались вместо отвертки, когда приходилось свинчивать люстры и колпаки на парадных лестницах богатых домов.